“To humiliate, arrest, finish him off.” As in Moldova, objectionable lawyers are intimidated.

 

Профессия адвоката в Молдове с некоторых пор стала опасной. Речь идет о тех адвокатах, которые берутся за громкие дела и идут против системы. Слежка, психологическое давление, открытие уголовных дел стали обычным делом в отношениях властей с неугодными адвокатами.

В таких преследованиях, говорят некоторые из них, есть характерная особенность, которую можно назвать «фирменным стилем Плахотнюка» — это всегда атака на честь и достоинство человека, чтобы «унизить, арестовать, покончить с ним».

NM рассказывает пять историй молдавских адвокатов, которые столкнулись с такими преследованиями. Некоторые из них были вынуждены уехать из Молдовы.

 

«Цель всего этого — показать, что я под колпаком»

Виктор Мунтяну
Представляет интересы экс-премьера Владимира Филата, директора заправок Vento Игоря Борша
Метод давления: Слежка

Адвокат Виктор Мунтяну впервые заметил, что за ним следят 19 июля 2018 года — через три дня, после того как он объявил, что будет адвокатом экс-премьера Владимира Филата. Первыми незнакомую женщину, которая снимала их на телефон, заметили дети Мунтяну четырех и шести лет. В это время Виктор Мунтяну ужинал с ними в одном из столичных кафе. Женщина, когда поняла, что ее заметили, вышла из кафе.
Через полтора часа та же женщина вошла вслед за Мунтяну в закрытый и охраняемый двор дома, где живет адвокат, и вновь стала его снимать. Это зафиксировали камеры видеонаблюдения. Адвокат тогда взял телефон и стал снимать женщину, спрашивая, кто она и зачем его преследует. Женщина сказала, что хочет купить квартиру в этом доме. В это время на место приехали сотрудники фирмы, охраняющей дом, и вызвали полицию.
За двором Виктора Мунтяну вели наблюдение.
Полицейский сначала хотел принять заявление адвоката на месте, но после телефонного звонка резко передумал.
Полиция отпустила женщину, следившую за адвокатом.

Виктор Мунтяну написал заявление в полицию в связи с вмешательством в частную жизнь, но в возбуждении уголовного дела ему отказали. Адвокат тогда обратился с жалобами в Генпрокуратуру и в суд. Он сообщил, что ему необоснованно отказали в возбуждении дела и не рассмотрели все доказательства, которые он предоставил. Мунтяну также указал, что приехавшие на место полицейские записали личные данные следивших за ним лиц, о чем он сообщил в своем заявлении в полицию. Но в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела указаны вымышленные имена этих людей. По словам адвоката, там было указано, что женщину зовут Клаудия Цэрану, а мужчина — ее внук Артур Цопа, и они хотели купить квартиру в доме, где живет адвокат.

«У меня есть достоверная информация о том, что этого мужчину зовут не Артур Цопа, а Артур Попович, и он внук другого человека, чье имя не имеет отношения к моей жалобе», —сказал NM Мунтяну.

«Иногда старались следить незаметно, а иногда — демонстративно, однажды со мной даже поздоровались»

По его словам, он замечал слежу и в другие дни, в основном за ним следили из автомобилей.

Он считает, что это связано исключительно с его профессиональной деятельностью, так как в частной жизни у него ни с кем нет конфликтов. «Цель всего этого запугивание. Они хотят, во-первых, задокументировать мои встречи и образ жизни, а еще показать мне, что я под колпаком», уверен адвокат. Больше всего его беспокоит, что происходящее касается его семьи и несовершеннолетних детей.

«Это посыл остальным адвокатам — поджать хвост и дрожать перед властью»


Вячеслав Цуркан

Представляет интересы родственников умершего жителя Бельц в деле против подполковника полиции
Метод давления: Уголовное дело

Вячеслав Цуркан в 2010 году взялся за дело «с ветвистыми рогами», как он сам его называет. К нему и его коллеге Максиму Белинскому обратились родственники недавно умершего жителя Бельц. Они не знали, где он похоронен, о его смерти их не известили, а все его имущество отошло посторонним людям. Владелицей его дома оказалась мать сотрудницы полиции Бельц, подполковника Анжелы Чирун. Дом и имущество им достались по итогам гражданского процесса, на котором Анжела Чирун заявила, что мужчина незадолго до своей смерти собирался продать ей дом и даже взял у нее аванс €1 тыс. Получение аванса Чирун подтвердила распиской с подписью мужчины.

Когда Цуркан и Белинский стали разбираться в этом деле, они выяснили, что в тот день, когда родственник их клиентов якобы подписал расписку, он находился в психиатрической клинике с диагнозом «белая горячка». Сотрудники больницы, в которой лежал мужчина, сказали адвокатам, что никогда бы не выпустили из больницы человека в таком состоянии. Графологическая экспертиза показала, что подпись мужчины на расписке подделана.

Цуркан и Белинский добивались того, чтобы на Анжелу Чирун завели уголовное дело.

«Такие схемы были распространены в 1990-е годы. Это черные риелторы в погонах»,— отметил адвокат.

Но, несмотря на результаты графологической экспертизы, показания врачей и другие доказательства, дело против Анжелы Чирун отказались открыть. Адвокатам пришлось обращаться в вышестоящие инстанции, и в итоге в 2015 году Чирун все же предъявили обвинения.

Одновременно с этим прокуратура Рышкан обвинила самих адвокатов в «ложных заявлениях». Дело в том, что в одном из своих заявлений в прокуратуру адвокаты указали, что Чирун занимала в полиции Бельц должность офицера по уголовному преследованию, тогда как Чирун была офицером криминальной полиции. Адвокатов обвинили в том, что они осознанно ввели следствие в заблуждение. Пока дело против адвокатов набирало обороты, дело против Чирун сходило на нет, и на каком-то этапе ее вывели из-под уголовного преследования. Адвокаты оспорили это в суде. Решения по этому поводу пока нет. «Когда наши жалобы признают законными, дело против Чирун вернется в прокуратуру», — сказал Цуркан.

В 2017 году Вячеслав Цуркан на заседании ПАСЕ рассказал об этом деле и о том, в каких условиях работают адвокаты в Молдове. На том же заседании в ПАСЕ проголосовали за разработку новой конвенции по защите прав адвокатов и правозащитников.

«Необходимо поставить заслон произволу властей», — подчеркнул Цуркан.

Вместе со своим коллегой Максимом Белинским он обратился в Конституционный суд Молдовы, попросив разъяснить, можно ли обвинить адвокатов в «ложных заявлениях в декларациях».

Конституционный суд (КС) тогда объяснил, что адвокаты не могут быть субъектом обвинения по этой статье. «Эту статью нельзя применять к адвокатам, прокурор просто расписался в своей некомпетентности», — отметил Вячеслав Цуркан.

Он полагал, что после этого решения Конституционного суда дело против него и его коллеги закроют, но его не закрыли. Адвокаты в этой связи уже несколько раз обращались в Генпрокуратуру, суд и Апелляционную палату, но каждый раз ситуация возвращается к исходной точке: суд первой инстанции отклоняет их жалобы, Апелляционная палата удовлетворяет и направляет обратно в суд первой инстанции, а затем суд первой инстанции снова отклоняет их, и так по кругу.

По словам Вячеслава Цуркана, эффективность защиты его прав в Молдове исчерпала себя, поэтому он обратится в Европейский суд по правам человека. О давлении в Молдове на адвокатов он также сообщил в ООН.

«На нервной почве я потерял сознание в своем кабинете. Ведь вот что происходит: ты следуешь закону, а тебя преследуют по бандитским понятиям, правовые нормы не действуют, и в итоге тебе предъявляют обвинения», — подытожил адвокат.

Он считает происходящее явлением гораздо более масштабным, чем простое запугивание.

«Это посыл остальным адвокатам — поджать хвост и дрожать перед властью», — считает Вячеслав Цуркан.

«Цель былаарестовать, унизить, покончить с человеком»

Анна Урсаки
Представляла интересы Ренато Усатого, Григория Петренко, Вячеслава Платона
Метод давления: Уголовное дело

Имя адвоката Анны Урсаки стала известно, после того как она начала заниматься громкими делами и открыто выступать против тогда еще первого зампреда Демпартии Владимира Плахотнюка. Кроме своей адвокатской деятельности, Урсаки была активной участницей антиправительственных протестов, организованных платформой «Достоинство и правда» и «Красным блоком» Григория Петренко. Адвокат сама неоднократно публично критиковала действующую власть и Плахотнюка.

В сентябре 2016 года прокуратура заново открыла уголовное дело 19-летней давности по факту убийства. В нем Урсаки обвиняют в соучастии в убийстве. Прокуроры решили вернуться к этому делу, после того как блогер Еуджен Лукьянюк разместил в своем интернет-журнале решение Апелляционной палаты Кишинева по делу об убийстве некой Любови Маноли. В 1997 году суд признал бывшего мужа Урсаки Руслана Моисеева и некоего Вилена Ветренко виновными в убийстве с целью завладения квартирой и приговорил их к 18 и 16 годам тюрьмы. Ветренко на суде показал, что в баре, где Маноле подсыпали клофелин, вместе с мужем находилась Анна Урсаки.

Спустя месяц после публикации блогера, портал today.md выпустил 27-минутный фильм под названием «Адвокат дьявола». В фильме, в частности, об Анне Урсаки рассказывает якобы ее сын, который утверждает, что она стояла во главе преступной группировки. Оправдание Анны Урсаки по этому делу авторы фильма объяснили связями ее отца, который якобы был близко знаком с криминальным авторитетом Григорием Кармалаком.

Анна Урсаки связывает эту ситуацию со своей профессиональной деятельностью и критикой молдавских властей. По ее словам, дело «адвокат дьявола» открыли, чтобы дискредитировать ее имя внутри страны и за ее пределами и преследовать ее через Интерпол. Адвокат отметила, что такое обвинение затрудняет защиту человека, который пытается доказать, что его преследуют по политическим мотивам. Интерпол тем не менее признал, что в деле Урсаки есть политический подтекст и отказался ее преследовать.

«В 20-х числах октября
[2016 года] я выступала в Германии на тему коррупции в Молдове, после этого вышел фильм «Адвокат дьявола», и тогда же дом моих родителей обклеили непристойными наклейками», — рассказывала Урсаки.

В начале ноября, еще будучи за границей, она по Skype выступила в эфире передачи Interpol на TV7 и показала документ, который ей передали по поручению Платона. «На бумаге рукописным текстом, рукой Плахотнюка (по крайней мере, этого никто не опроверг) даны указания прокурорам, что делать и по каким делам», — прокомментировала Урсаки.

И пояснила, что это распоряжение Плахотнюк написал в период, когда они с Платоном были в приятельских отношениях.

«Спустя пару дней, [3 ноября], прокуроры запросили ордер на мой арест. После этого я уже никуда не двинулась [осталась за границей]. То, что истерика у них началась раньше, чем я вернулась домой, фактически спасло мне жизнь», — считает Анна Урсаки.

В мае 2017 года стало известно о новом уголовном деле против Урсаки, в котором ее обвиняют в «использовании служебной информации» Анна Урсаки обжаловала постановление о привлечении ее обвиняемой по этому делу, так как «адвокат не может быть субъектом уголовного преследования по этому обвинению».

«На протяжении последних 10 лет я занимаюсь высокопрофильными делами, делами с политическим подтекстом, в них замешаны люди, которые были свидетелями преступлений Плахотнюка и его близкого окружения», — отмечала адвокат. Она считает, что привлекла личное внимание Владимира Плахотнюка, а «апогеем стало дело Вячеслава Платона».

«Цель была — арестовать, унизить, покончить с человеком. Я — адвокат по уголовным делам, я знаю, что с человеком случается в тюрьмах, и чем все это может закончиться», — подчеркнула Урсаки.

По ее словам, в Молдове у преследований по политическим мотивам есть характерная особенность, которую она называет «стилем Плахотнюка»:

«В таких преследованиях всегда есть атака на честь и достоинство человека, а обвинения всегда связанны с чем-то ужасным вроде убийства, изнасилования, педофилии. Это фирменный стиль Плахотнюка»

Спецдокладчик ООН Мишель Форст

Специальный докладчик ООН по вопросу о положении правозащитников Мишель Форст по итогам своего визита в Молдову летом прошлого года написал отчет, который представит на сессии Совета по правам человека (пройдет с 25 февраля по 22 марта 2019 года). По запросу спецдокладчик ООН предоставил NM доступ к этому отчету.

В отчете Форст выразил обеспокоенность в связи с «административными или уголовными обвинениями, которые на основании необоснованных и ложных утверждений выдвигают против адвокатов, защищающих оппозиционных деятелей или инакомыслящих, или против адвокатов, сообщавших о случаях коррупции или нарушениях прав человека».

В отчете также говорится, что некоторые адвокаты подвергались запугиванию или угрозам, их вынуждали отказаться от защиты некоторых клиентов. В некоторых случаях угрозы и необоснованные обвинения были адресованы и их родственникам. «В этом контексте адвокаты рискуют потерять лицензию или сесть в тюрьму на долгие годы», — говорится в отчете.

Спецдокладчик ООН выразил особую озабоченность делами Эдуарда Руденко, Анны Урсаки, Максима Белинского и Вячеслава Цуркана,

«Тенденция, возникшая в 2014 году в отношении политических оппонентов и судей, к началу 2016 года распространилась на адвокатов и представителей гражданского общества», — отмечает Мишель Форст.

Специальный докладчик ООН по вопросу о положении правозащитников рекомендует молдавским властям «придерживаться политики абсолютной нетерпимости в случаях запугивания и стигматизации правозащитников, журналистов и адвокатов; оперативно, независимо, беспристрастно и эффективно расследовать любые акты репрессий, запугивания или стигматизации в отношении них; привлекать виновных к ответственности и обеспечивать эффективные средства правовой защиты жертв».

Также Форст рекомендует властям Молдовы гарантировать право на честное судебное разбирательство и, в частности, применять меры, которые не позволяют начать необоснованное уголовное преследование по сфабрикованным обвинениям; а также гарантировать, что политические оппоненты, правозащитники, адвокаты и независимые судьи не станут жертвами избирательной юстиции.

Автор: Александра Батанова
Оформление: Александра Батанова
Редактор: Марина Иримчук
Фото: Личный архив героев публикации, архив NM.