Мониторинг судебного процесса Руслана Ищенко, Александра Чибирдиным и других (заседание от 16.02.2021)

16 февраля в Суворовском суде города Одессы состоялось судебное заседание по делу А.Чибирдина, Р.Ищенко, А.Малюты, С.Литвиненко, которым вменяется ч.1 ст. 14, ч.2 ст.187, ч.4 ст.187, ч.4 ст.190, ст.257 Уголовного кодекса Украины.

На данном судебном заседании продолжилось изучение доказательств стороны обвинения.

Кроме того, адвокат А. Боряк подала ходатайство о повторном воспроизведении следственного эксперимента при участии свидетеля. Необходимость данного ходатайства защита объяснила тем, что в протоколе следственного эксперимента о применении программы по изменению голоса указана программа MorphVOXpro, а свидетель при этом в своих показаниях говорил о том, что использовали программу Viber. Кроме того, прокуратура не предоставила суду ни единого документа, подтверждающего техническую возможность изменения голоса программой MorphVOXpro. Суд отказал в удовлетворении ходатайства, сославшись на преждевременность его подачи.

Также на этом заседании суд удовлетворил ходатайство прокуроров о продлении меры пресечения в виде ночного домашнего ареста А. Чибирдину.  На предыдущем заседании рассмотрение данного ходатайства было отложено, поскольку одному из адвокатов А. Чибирдина не вручили его копию для изучения.  Касаемо содержания самого ходатайства, как уже отмечали эксперты МОПЧ, оно из раза в раз идентичное, меняется исключительно дата. Риски и их обоснование остаются неизменными со времён досудебного расследования. Риск скрыться от органов досудебного расследования, риск уничтожения обвиняемым вещей, которые имеют значение для установления обстоятельств уголовного правонарушения; риск незаконного влияния на свидетелей, потерпевшую и других. В предыдущем отчёте (смотреть отчет от 14.01.2021) эксперты МОПЧ подробно описали почему эти риски следует считать необоснованными и, соответственно, почему суд не должен был бы, по мнению объективного наблюдателя, принимать их во внимание при принятии решения по сути ходатайства.

Не смотря на то, что ночной домашний арест является менее строгой мерой пресечения нежели содержание под стражей, к нему все таки необходимо применять положения ст. 5 ЕКПЧ, а именно, закреплённое статьёй «право на свободу». Провозглашая «право на свободу», статья 5 имеет в виду личную свободу человека; ее целью является предотвращение любого произвольного лишения этой свободы («Энгель против Нидерландов» пункт 58).  Лишение свободы не ограничивается классическими случаями заключения под стражу вследствие ареста или вынесения приговора, а может принимать множество других форм. Разнообразие их форм растет с развитием правовых норм и идей; однако Конвенцию следует толковать в свете концепций, господствующих в демократических государствах («Гуццарди против Италии» пункт 95).  Учитывая все вышесказанное, А. Чибирдин, вина которого не доказана, безосновательно подвергается нарушению права на свободу, в понимании статьи 5 ЕКПЧ, на протяжении 5 лет.

Кроме того, как отметила защита А. Чибирдина, он является действующим адвокатом, которого связывают договорные обязательства с клиентами в разных городах Украины. Ночной домашний арест препятствует ему в полном и качественном выполнении своих обязательств, поскольку урезает его возможность передвижения, а значит и возможность участвовать в тех либо иных судебных заседаниях. Так же, как отметила А. Боряк, применение ночного домашнего ареста к адвокату может расцениваться как препятствие его профессиональной адвокатской деятельности, помимо того, как нарушение гарантий, взятых на себя Украиной и закреплённых пунктом 1 статьи 23 ЗУ «Про адвокатуру и адвокатскую деятельность», — запрет на любые вмешательства и препятствия совершению адвокатской деятельности.

Помимо всего вышесказанного, так же немаловажен факт того, что практически месяц А. Чибирдин находился без меры пресечения и за это время не совершил ни одного деяния из списка рисков в ходатайстве прокуратуры. Суд обязан был обратить на это внимание при принятии решения.

По результатам мониторинга за 2020 год эксперты Информационно-аналитического центра МОПЧ пришли к следующему заключению. Наблюдатели провели мониторинг 157-ми судебных заседаний в 50-ти судах в 14 регионах Украины. На основании этих наблюдений был составлен рейтинг судов по количеству зафиксированных в них нарушений права на справедливый суд. Среднее количество нарушений в Суворовском суде на одном заседании — 2. Таким образом Суворовский суд входит в тройку наихудших среди анализируемых 50 судов.  Право на справедливое судебное рассмотрение закреплено в статье 6 ЕКПЧ и является основополагающим в каждом демократическом государстве. Цель и предмет статьи 6 ЕКПЧ  закрепляют принцип главенства закона, на основании которого строится и функционирует правовое государство. Тот факт, что только во время одного судебного заседания дважды допускается нарушения права на справедливый суд, свидетельствует о потенциальном наличии угрозы несправедливого судебного рассмотрения в целом, что может потянуть за собой незаконный  приговор суда.

Если по количеству нарушений права на справедливое судебное рассмотрение за одно заседание Суворовский суд занимает 3 место, то по критерию нарушения права на независимый и беспристрастный суд, безусловно, является лидером.

Как мы ранее уже отмечали, председательствующий судья В.Позняк на заседании Высшей квалификационной комиссии говорил в утвердительной форме о виновности одного из обвиняемых, что уже указывает на его небеспристрастность. Пункт 1 статьи 6 Конвенции требует, чтобы «суд», подпадающий под его действие, был беспристрастным. Как правило, беспристрастность означает отсутствие предубеждений или предвзятости, при этом ее наличие или отсутствие могут быть проверены различными способами («Киприану против Кипра» пункт 118). Возможны две ситуации, когда могут возникнуть сомнения в беспристрастности суда:

– первая носит функциональный характер и касается, например, осуществления различных функций в рамках судебного процесса одним и тем же лицом или иерархических или иных связей с другим участником судебного разбирательства;

– вторая носит личный характер и обусловлена поведением судей в конкретном деле («Киприану против Кипра» пункт 121).

Так, если председательствующий судья публично использовал выражения, которые заставляли предположить, что он уже сформировал неблагоприятное мнение по делу заявителя до проведения по нему судебного заседания, такие заявления объективно обосновывают сомнения обвиняемого в беспристрастности судьи («Бушеми против Италии» пункт 68).

Кроме того, некоторые решения в данном производстве были приняты неполномочным судом, что подтверждает отчет автораспределения, согласно которому один из членов коллегии не входил в ее состав определённый период времени. А значит, что решения принимал суд, созданный не на основании закона. «Закон», в значении пункта 1 статьи 6 Конвенции, включает, в частности, законодательство, регулирующее учреждение и компетенцию судебных органов (Лавентс против Латвии, пункт 114; Рихерт против Польши, пункт 41; Йоргич против Германии, пункт 64), а также любое иное положение национального законодательства, которое при его нарушении сделает незаконным участие одного или нескольких судей в рассмотрении дела (Горгиладзе против Грузии, пункт 68; Панджикидзе  и другие против Грузии, пункт 104). Выражение «созданный на основании закона» охватывает не только правовую основу самого существования «суда», но и выполнение «судом» конкретных правил, которые регулируют его деятельность (Горгиладзе против Грузии, пункт 68).

По данным, полученным из открытых источников, выяснилось, что двое судей из коллегии, один из них председательствующий, не закрыли ещё квалификационную аттестацию.

По мнению экспертов МОПЧ, сложившаяся ситуация также может вводить судей в состояние неопределённости и крайней чувствительности к влиянию на них извне. Эмоциональное поведение во время судебных заседаний, лояльное отношение к стороне обвинения и к их процессуальным документам, содержащим грубые нарушения процессуального законодательства, а также норм ЕКПЧ, подтверждают мнение экспертов МОПЧ. А также не может не удивлять факт того, что на многочисленные жалобы на коллегию в Высший совет правосудия, адвокаты получают только формальные отписки.

Следуя логике, к деятельности судей, которые не закрыли квалификационную аттестацию, следует относится более внимательно, в особенности, к жалобам на них.

Эксперты МОПЧ выражают свою тревогу относительно справедливости данного судебного рассмотрения, а также касательно независимости и беспристрастности коллегии. Международное общество прав человека продолжит мониторинг данного судебного процесса для уточнения всех деталей.