Жертвы сексуального насилия в Молдове часто повторно переживают случившееся в суде из-за незнания своих гражданских прав и унизительных вопросов, которые им задают участники процесса. Психологическую экспертизу жертв проводят лишь для того, чтобы узнать не врут ли они и не сами ли спровоцировали изнасилование. А в половине случаев их вынуждают идти на примирение с насильником. Об этом говорится в исследовании неправительственной организации La Strada. Власти заверяют, что предпримут необходимые меры для решения этих проблем.

Пассивное участие

Неправительственная организация La Strada представила 22 марта данные исследования «Соблюдение прав жертв преступлений сексуального характера», проведенного при финансовой поддержке посольства США. В исследовании проанализированы 240 судебных дел о преступлениях сексуального характера, которые были рассмотрены в судебных инстанциях Молдовы в 2011-2015 годах.

Авторы исследования выяснили, что в большинстве случаев жертвы сексуального насилия не вовлечены в расследование дела и судебное разбирательство. Это, по их мнению, превращает жертву в пассивного участника уголовного процесса, правами и интересами которого пренебрегают.

Адвокат организации La Strada Наталья Байрам рассказала, что в 90% случаев жертва не присутствовала на предварительном или первом заседании суда из-за того, что прокурор не обеспечил этого.

Эксперт по правам человека Ливия Митрофан отметила, что, несмотря на законодательные нормы, ни в одном из рассмотренных в входе исследования случаев жертву не уведомили о начале уголовного преследования. «Жертвы узнают о начале уголовного процесса только тогда, когда их допрашивают», — рассказала Митрофан и добавила, что в 76 изученных уголовных делах офицер уголовного преследования заводил дело по другой, более легкой статье, а жертва об этом даже не знала.

В 23 случаях девушки 14-16 лет подавали заявление об изнасиловании, но на их телах не было явных повреждений, и полиция открывала дело не по факту изнасилования, а по факту вступления в половую связь с несовершеннолетней. Причем самих жертв, отмечается в исследовании, о переквалификации дела в известность не ставили.

Еще одной проблемой Ливия Митрофан назвала некорректное информирование жертвы о ее гражданских правах.

«Жертве дают два листа, на которых перечислены ее права, и она подписывает их, после этого считается, что она ознакомлена с правами. Но без юридической помощи она не может в них разобраться, и в итоге просто не знает своих прав, становясь пассивным участником процесса», — заявила Митрофан.

Она добавила, что жертвам подобных преступлений не предоставляют государственного адвоката и должную психологическую и медицинскую помощь. «Жертва может рассчитывать на медпомощь, предусмотренную полисом обязательного медицинского страхования. Если у нее нет полиса, она проходит только судмедэкспертизу. Если насильник заразил жертву венерическими заболеваниями, она не может рассчитывать на оплату лечения», — рассказала Митрофан.

Авторы исследования также обращают внимание на то, что биологическая, химическая и судебно-медицинская экспертизы одинаковы для всех жертв изнасилования, независимо от обстоятельств дела.

Кроме того, говорят в La Strada, «жертв подвергают психиатрической экспертизе, но не для того, чтобы выяснить, насколько сильно они пострадали от изнасилования, а чтобы определить, не врет ли жертва, нет ли у нее психических заболеваний и не виновата ли она сама в случившемся».

Из изученных уголовных дел следует, что психиатрические экспертизы чаще всего назначались в случаях, когда жертва была несовершеннолетней, если на теле не было явных следов насилия, в случае сексуальных домогательств, изнасилования супруги или изнасилования пожилых людей.

Унизительные вопросы

Нарушением эксперты в La Strada считают и тот факт, что жертв сексуального насилия, независимо от их возраста допрашивают в одинаковых условиях. «Отличие лишь в том, что несовершеннолетних допрашивают в присутствии законного представителя», говорится в исследовании. По мнению авторов, в ходе допроса жертвы используется лексика и процедуры, которые ущемляют ее достоинство. Кроме того, офицеры уголовного преследования не обеспечивают допрос обвиняемого и жертвы в разные дни.

«Случается так, что жертва дает показания в кабинете, а за дверью стоит агрессор, и она об этом знает», — сказала Митрофан, подчеркнув, что этот факт может влиять на показания жертвы из-за ее страха перед агрессором.

Эксперт обратила внимание на то, что во время допросов представители правоохранительных органов задают жертве вопросы, которые никак не относятся к уголовному делу и касаются ее личной жизни. «Это демонстрирует недоверие правоохранителей к жертве и расцениваются пострадавшей как элемент запугивания, смущает ее и мешает давать показания», — заявила правозащитница.

Она привела в пример часть вопросов, которые полиция, прокуроры и судьи задавали жертвам изнасилования: «Были ли у вас раньше половые контакты? Если да, то с кем?; «Были ли у вас раньше сексуальные контакты? Если да, то сколько и когда был последний?»; «В каком возрасте вы начали вести половую жизнь?»; «Ты обижена на правонарушителя за то, что он с тобой сделал?; «Считаешь ли ты себя виноватой в случившемся?»; «Куришь ли ты, употребляла ли спиртные напитки в день изнасилования?» и т. д.

«Разве курение или употребление алкоголя по умолчанию считается согласием на вступление в сексуальную связь? К чему эти вопросы?», — возмутилась адвокат Наталья Байрам. Она обратила внимание на то, что жертву ограбления не спрашивают о том, какие часы были у нее на руке и насколько дорогой костюм, а жертве изнасилования почему-то задают вопросы о длине ее юбки.

Еще одной проблемой правозащитники назвали дополнительные допросы жертв изнасилования. По мнению экспертов «La Strada», то, что жертву несколько раз допрашивают, приводит к ее ревиктимизации (повторному переживанию случившегося — NM), она вынуждена заново переживать произошедшее. Кроме того, в некоторых рассмотренных правозащитниками делах из-за отсутствия фото- или видеодоказательств изнасилования жертву отвозили на место происшествия и просили наглядно продемонстрировать, как все было. При этом процесс фотографировали, а фотографии приобщали к делу.

Без права голоса

В половине из рассмотренных дел жертвами изнасилования были несовершеннолетние, и в 90% случаев их законный представитель подавал в суд заявление о примирении сторон. При этом, отмечают эксперты «La strada», ни прокурор, ни судья не спрашивали мнения самой жертвы о том, согласна ли она примириться с агрессором и прощает ли его.

Ливия Митрофан сказала, что во многих случаях сексуального насилия над несовершеннолетними агрессором был сожитель матери, а мать в уголовном процессе выступает как законный представитель жертвы.

По ее мнению, нарушением прав жертвы является и то, что суд вынуждает ее давать показания в присутствии агрессора, даже если агрессором был биологический отец жертвы или сожитель матери, а сама жертва ранее заявляла, что боится его. «Жертва вынуждена давать показания под моральным давлением», — считает Митрофан.

Наталья Байрам считает, что, когда речь идет об уголовных преступлениях, возможности примирения сторон быть не должно.

«Прокуратура и суд не разбираются в том, почему жертва вдруг согласилась на примирение с агрессором, а причины могут быть разные. Среди них шантаж, угрозы или зависимость от насильника», — сказала Байрам. Адвокат добавила, что среди рассмотренных в исследовании дел были и случаи, когда на протяжении судебного процесса жертвы изнасилования сообщали правоохранительным органам о том, что им угрожают, шантажируют или запугивают, а после этого в суде заявляли о примирении сторон, однако даже в этих случаях правоохранительные органы не разбирались.

Решение вопроса

Эксперты центра La Strada приветствовали подписание Молдовой Стамбульской конвенции. Основательница организации Даниела Мисаил-Никитин отметила, что после ратификации этой конвенции РМ будет обязана внести необходимые поправки в законодательство. Адвокат La Strada Анна Нани сообщила, что на основании исследования организация разработала рекомендации для молдавских властей.

Правозащитники предлагают принять поправки к уголовно-процессуальному кодексу, которые исключат возможность примирения жертвы изнасилования с агрессором. «Ответственным органам следует пересмотреть термин „согласие“ для преступлений сексуального характера и привести его в соответствие с положениями Стамбульской конвенции», — сказала Нани.

La Strada направила минюсту, Высшему совету магистратуры и парламенту список из 45 рекомендаций. Среди них есть и корректная формулировка вопросов жертвам сексуального насилия, разработка положений об их реабилитации, подготовка специалистов и информирование общественности об этом явлении. Госорганы пообещали как можно быстрее заняться решением выявленных проблем.

По данным Национального бюро статистики, в 2015 году (за 2016 год данных пока нет) было заведено 639 уголовных дел, связанных с преступлениями сексуального характера.