Мониторинг судебного процесса над Р. Ищенко, А.Чибирдиным и другими

(судебное заседание от 14.01.2021)

14 января в Суворовском суде города Одессы состоялось судебное заседание по делу А.Чибирдина, Р.Ищенко, А.Малюта, С.Литвиненко, С.Кобальчинского, которым вменяется ч.1 ст. 14, ч.2 ст.187, ч.4 ст.187, ч.4 ст.190, ст.257 (разбой, совершенный по предварительному сговору группой лиц, направленный на завладение имуществом в крупных или в особо крупных размерах; мошенничество) Уголовного кодекса Украины.

Год назад эксперты МОПЧ присутствовали на нескольких заседаниях по данному производству. Тогда экспертами были отмечены такие нарушения как: нарушение принципа разумности сроков рассмотрения уголовного производства, нарушение принципа независимости суда, нарушение презумпции невиновности, нарушение ст.3 ЕКПЧ, а именно пытки и бесчеловечное отношение, нарушение права на защиту, а также ряд нарушений национального процессуального законодательства.

За прошедшее время никаких существенных изменений в производстве не произошло. Дело рассматривает все та же коллегия, председательствующий которой нарушил презумпцию невиновности и беспристрастность которого остаётся под сомнением. Напомним, председательствующий судья В.Позняк при прохождении собеседования в Высшей квалификационной комиссии судей в утвердительной форме говорил о вине обвиняемых в инкриминируемых им преступлениях. Другими словами, судья до изучения всех доказательств по делу и до вынесения приговора считает обвиняемых уже виновными. Данный факт ставит под сомнение его беспристрастность, а соответственно под сомнение у объективного наблюдателя подпадают и все решения, которые были приняты коллегией по отношению к обвиняемым. Одной из важных гарантий справедливого судебного разбирательства является беспристрастность судьи. В деле «Пьерсак против Бельгии» (пункт 30) ЕСПЧ постановил, что внутренние суды должны вызывать доверие у общественности и, в особенности, у обвиняемых в ходе уголовного процесса, а также, что судья, в отношении которого есть обоснованные опасения недостаточной беспристрастности, должен выйти из состава суда, рассматривающего дело. Иначе подрывается доверие, которым в демократическом обществе должны пользоваться суды. Без сомнения, судьи должны демонстрировать и пропагандировать высокие стандарты поведения и лично соблюдать эти стандарты, чтобы поддерживать честность судебной власти. Любое нарушение таких стандартов уменьшает доверие общественности, которую в демократическом обществе суды должны вызывать в обществе.  Отметим, что защита обвиняемых подавала жалобу на судью В.Позняка в Высший совет правосудия, на что получила ответ следующего содержания «высказывания судьи в помещении Высшей квалификационной комиссии имели вольный характер, направленный на поверхностные, короткие объяснения..;  высказывания  не касались правовой позиции касательно уголовного производства». Эксперты МОПЧ не согласны с ответом ВСП, поскольку высказывания В. Позняка в дальнейшем не могут не коснуться его правовой позиции, так как они показывают субъективное негативное отношение к обвиняемым. ЕСПЧ в своем решении по делу «Микаллеф против Мальты» (пункт 93) отметил, что существование беспристрастности должно определяться на основании следующего:

– субъективного теста, где внимание должно быть обращено на личные убеждения и поведение конкретного судьи, то есть имел ли судья какие-либо личные предубеждения или предвзятость в данном деле;

– а также согласно объективному тесту, то есть по установлению того, предоставил ли сам суд, а также его состав достаточные гарантии для исключения любых разумных сомнений в их беспристрастности.

«Справедливость должна не только иметь место, также должно быть видно, что она имеет место». Суды в демократическом обществе должны внушать обществу доверие. Таким образом, любой судья, в отношении которого имеются законные основания для сомнения в беспристрастности, должен выйти из процесса («Микаллеф против Мальты» пункт 98).

Кроме того, важно отметить тот факт, что дело рассматривается уже более 4 лет. За это время, со слов обвиняемых и их адвокатов, судебные заседания проводились в основном для продления санкции, а рассмотрение дела по сути переносилось по тем либо иным причинам.  Так, например, на данном заседании прокурор зачитывал суду доказательства обвинения, но суд счёл, что для этого нет достаточного времени и попросил отложить изучения доказательств, а вместо них подать ходатайство о продлении меры пресечения.

Подобная организация судебного процесса вызывает сомнение в возможности рассмотрения уголовного производства в разумные сроки. Требование национального законодательства и международных конвенций касательно разумности сроков одно из наиважнейших, в частности, в уголовных делах, поскольку недопустимым является факт того, что лицо, которому было предъявлено обвинение, может оставаться в состоянии неопределенности относительно своей судьбы на протяжении слишком длительного периода. Согласно практике ЕСПЧ, период, который подлежит рассмотрению на разумность срока, длится с момента вручения уведомления о подозрении и до тех пор, пока лицо не перестанет испытывать воздействие предъявленных ему обвинений, а также пока неопределенность его правового положения не будет устранена («Нахманович против Российской Федерации» пункт 89, «Стогмюллер против Австрии»). Длительность судебного рассмотрения  отягощается тем, что к одному из обвиняемых на протяжении всех этих лет применяется самая строгая мера пресечения в виде содержания под стражей. Эксперты МОПЧ считают, что суд не уделяет должного внимания ходатайствам прокуратуры о продлении меры пресечения в виде содержания под стражей Р.Ищенко. Так, каждые два месяца обвинение подаёт идентичные по своему содержанию ходатайства, с идентичными рисками и доказательствами наличия этих рисков. Более того, только на третьем году судебного рассмотрения обвинение сменило в своих ходатайствах процессуальный статус обвиняемых, прокуратура считала их подозреваемыми.  Отметим, что суд никак не реагировал на эту грубейшую ошибку. Что касается рисков, прокуроры указывают стандартный список рисков, с которыми эксперты МОПЧ сталкиваются в большинстве процессов, в которых речь идет о содержании под стражей.

1. Риск скрыться от органов досудебного расследования и суда. Обвинение аргументирует наличие данного риска тем, что обвиняемый имел опыт в подделке документов. Хотя, отметим, что на сегодняшний день у обвиняемого нет приговора по статье подделка документов, а значит этот аргумент следует рассматривать как необоснованный. ЕСПЧ в своей прецедентной практике указывает, что поведение соучастника преступления не может быть решающим фактором при оценке риска того, что заключенный скроется. Такая оценка должна быть основана на личных характеристиках заключенного («Федоренко против Российской Федерации» пункт 70). Стоит отметить, что у Р.Ищенко во время пребывания в СИЗО значительно ухудшилось здоровье, соответсвенно риск совершить побег и скрыться от суда уменьшился («Миминошвили против Российской Федерации» пункт 89).
2. Риск того, что обвиняемый уничтожит, спрячет или испортит доказательства, которые имеют значение для установления обстоятельств уголовного правонарушения. Обвинение мотивирует данный риск тем, что некие вещи находятся по известному для обвиняемого адресу. ЕСПЧ в одном из своих решений отметил, что на первоначальных этапах расследования возможность воспрепятствования правосудию обвиняемым обосновывает содержание такого обвиняемого под стражей. Тем не менее, после сбора доказательств, данное обоснование становится менее убедительным («Сокуренко против Российской Федерации» пункт 88).
3. Риск незаконного влияния на свидетелей, потерпевшую и других обвиняемых. В качестве аргумента наличия риска прокуроры указали факт того, что потерпевшей звонили с угрозами, вероятно, из следственного изолятора. Слово «вероятно» следует выделить и подчеркнуть. Так, ЕСПЧ признает, что в делах с множеством обвиняемых опасность того, что заключенный в случае освобождения может оказать давление на свидетелей или может иным образом воспрепятствовать разбирательству по делу, часто довольно высока. Все эти факторы могут оправдать сравнительно длительный период содержания под стражей. Однако они не дают органам власти неограниченных полномочий по продлению этой меры пресечения. Тот факт, что лицо обвиняется в преступном сговоре, сам по себе не достаточен для оправдания длительных периодов содержания под стражей, его личные обстоятельства и поведение всегда должны приниматься во внимание» («Сизов против Российской Федерации» пункт 53).
4. Так же был указан такой риск, как препятствие рассмотрению уголовного производства другими способами. Отметим, что ЕСПЧ неоднократно высказывал следующую позицию касательно этого вопроса, так, Суд пришёл к выводу о том, что вероятность скрыться уменьшается пропорционально отбытому в следственном изоляторе сроку вследствие того, что период содержания под стражей может быть вычтен из (либо учитываться в счет) периода заключения, который может ожидать рассматриваемое лицо в случае признания его виновным, что делает страх перед ожидающим будущим менее пугающим и уменьшает намерения скрыться от правосудия» (« Сокуренко против Российской Федерации» пункт 87).

Следует сказать о том, что обвиняемый Р. Ищенко уже 4 года находится в СИЗО, кроме того, на него распространяется так называемый Закон Савченко, а значит общий срок его пребывания под стражей составляет уже 8 лет.

Исходя из вышесказанного, а также руководствуясь практикой ЕСПЧ, можно поставить под сомнение обоснованность подобных ходатайств о продлении меры пресечения в виде содержания под стражей одному из обвиняемых, которые суд, в свою очередь, возможно в силу своего предубеждения удовлетворяет.

Эксперты МОПЧ выражают крайнюю обеспокоенность сложившейся ситуацией, поскольку за годы, проведенные в СИЗО, здоровье Р.Ищенко в значительной степени ухудшилось, никакой медицинской помощи ему не оказывают. У обвиняемого проблемы с желудком. Наблюдатель МОПЧ лично слышал, как после заседания обвиняемый просил конвой быстрее доставить его в СИЗО, поскольку у него начались жуткие боли, а все лекарства остались там. Недопустимым является безосновательное содержание обвиняемого в СИЗО на протяжении стольких лет. Кроме того, пренебрежение его здоровьем и не предоставление ему квалифицированной медициной помощи усугубляет его положение и свидетельствует также о нарушении ст. 3 ЕКПЧ. Положение данной статьи говорит о том, что никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению. В отличии от других норм Конвенции, которые предусматривают «гибкость» в применении, данная норма закрепляет одну из основных ценностей демократических государств и является обязательной к применению без исключений. Выводы экспертов МОПЧ так же подтверждает практика ЕСПЧ.  Так, в деле «Кашуба против Украины» (пункт 63), Суд подчеркнул, что отсутствие медицинской помощи во время содержания под стражей может составлять обращение, которое противоречит статье 3 Европейской Конвенции.

Так, на данном заседании обвинение подало ходатайство о продлении меры пресечения в виде содержания под стражей Р.Ищенко. Суд удовлетворил ходатайство.

Эксперты МОПЧ выражают свою тревогу касательно справедливости данного судебного рассмотрения, а также относительно независимости и беспристрастности коллегии.

Международное общество прав человека продолжит мониторинг данного судебного процесса для уточнения всех деталей.